Кто в первый год не уехал, тот останется надолго.

Моя сестра приехала в Ульт-Ягун по комсомольской путёвке, будучи уже замужем, и в 1979 году я им привезла дочку. А тут комсомольцы, жизнь кипучая. Мне было 18 лет, я как раз окончила техникум по землеустройству. Устроилась на работу сначала в Ульт-Ягуне, геодезистом в СМП-547. Потом главный инженер СМП-547 назначен был начальником в Когалым, и он меня забрал с собой в когалымский СМП-524. Его звали Зайцев Николай Николаевич.
  
Когда я приехала на Север, природа мне показалась непривычной, в марте стояли тридцатиградусные морозы. Летом – песок до колен, утопали в нём. Если ветер, то ты весь в песке.  Морозы зимой были суровые. В сентябре – свинцовое небо. Меня спрашивали: «Зачем и куда ты едешь?», а я – ничего… По молодости не чувствовалось.

Итак, с 26 июня 1980 года я в Когалыме. По приезду меня поселили в общежитие СМП-524, в начале улицы Широкой. Сейчас там склады магазина «Оазис», а через дорогу были общежития.  В комнате стояли две кровати и между ними перегородка-шторка. Санузел на улице. Мылись в бане в СМП. Водовозка каждый день воду привозила. Стирали одежду в тазиках, после стирки воду выливали на улицу. Бельё развешивали тут же на верёвки. Если люди приезжали с семьёй, то давали комнату в семейных общежитиях или вагончики «бочки», иногда там и по две семьи жили.

Приехала я без мужа, замуж вышла уже здесь. Я была сумасшедшая комсомолка, имею знак отличия 11-й пятилетки. Мы были патриотичны, героичны. Нам море было по колено, всё было просто. Нужно было – ехали в Тюмень, в Москву. Нет книг – собрались и поехали в ЦК комсомола за книгами. Всё было бесплатно. Инициатива была важна. Приехала я сюда совсем не за деньгами – тут жизнь кипит, зачем деньги? Молодая была.

В Ульт-Ягун ездили на «бичевозе» на танцы, в пятницу уезжали – в понедельник приезжали. Здесь ещё клуба не было, поэтому туда ездили. «Бичевоз» - это поезд такой, 2-3 вагона битком набитые людьми, сиденья деревянные, окна разбиты. Поезд шёл от Ноябрьска до Сургута. В Сургуте тогда и медкомиссию проходили, и рожали. Страшно не было.
 
Когда замуж вышла, сразу квартиру нам не дали, так и жили в вагончике. Квартиру получили в 1986 году сначала на Фестивальном, а потом в городе, на Сибирской. Вот там страшно было, особенно когда детский сад рядом строился – света нет, стройка... Ещё жили на улице Дружбы Народов, в девятиэтажке. Её сдали позже всех, так как там трубы размёрзлись, лифт не работал. 

На работу ездили на Урал-вахтах от организации. Я работала в КТПС (трест «Когалымтрубопроводстрой»), где было СУ-78. Это по маршруту автобуса №3, возле железной дороги, там же были СУ-4, ДСУ-5, СМП-1. Добирались с кем-нибудь, как-нибудь. 

В детский сад сложно было сразу попасть, дети сидели с нянями. Мой муж посменно работал, оставался иногда с ребёнком. Договаривались со знакомыми, которые могли с ребёнком посидеть. У нас одна знакомая работала дворником, так мы вечером чистили снег у подъездов, а  она за это с ребёнком сидела весь день. Но и потом было непросто. Жили мы на Фестивальном, а место ребёнку дали в детском саду «Родничок», на Прибалтийской. Утром надо было забросить ребёнка в садик, потом на вахте ехать в контору. Вечером из садика так же на первом автобусе добирались, а в него не затолкнёшься. 

Жили как все. Было всё – и веселье, и радость. Праздники встречали очень весело. Раньше возле автовокзала был арочник, там был и кинотеатр, и дискотека. На месте автовокзала «Медис» сейчас.  Когда благоустраивали город, проводили субботники, деревья сажали. Было весело. В 80-е здесь по реке баржи плавали. Там, где сейчас церковь, выгружали груз. Вода тогда была выше. Говорят, что из-за строительства набережной поменялось русло реки.

 В феврале 1986 года появился ресторан «Миснэ», была ещё дискотека на Прибалтийской, туда девочек пускали, а мальчиков – нет.
Моё самое любимое место – это лес. Он всегда был рядом, в 13-й микрорайон ходили за грибами и за ягодой. Сейчас тоже можно, но мы уже уезжаем подальше. Сейчас в городе всё идеально, а раньше много мусора было. Зато теперь в лесу много грязи.

Беда долго была с продуктами, особенно по картошке я страдала, за ней очередь занимали. Картошка была в порошке, молоко сухое концентрированное в порошке. Кушали в основном макароны, картошку, крупы. Мясо было.  Овощей не было, заготовок не делали. Компоты помню: их много было.  Продавали всё в магазинах строителей из прибалтийских республик. Иногда можно было что-то у эстонцев купить, иногда – у латышей в ПМК-177, а вот в ДСУ-12 не продавали «чужим».

 Я была геодезистом, а эта профессия очень важна в железнодорожном строительстве. При строительстве железной дороги первоначально делают насыпь, которую потом нужно выравнивать, делать нивелировку. Мы делали съёмку, потом переносили данные на чертёж и считали, сколько нужно подсыпать грунта. Потом железнодорожное полотно поднимают, подсыпают грунт, иногда даже приходилось делать так несколько раз. Железная дорога тогда ещё не была сдана, её обслуживанием занимался отдел временной эксплуатации. Железнодорожное полотно лежало на песке, поезда до Ноябрьска ходили со скоростью 30 км/час. В 1983 году Министерство транспортного строительства передало дорогу до Нового Уренгоя в постоянную эксплуатацию Министерству путей сообщения. В 1985 году, 24-26 июня, пошёл первый поезд Москва – Уренгой. Мы так думали, что с этим первым поездом и уедем из Когалыма. 

Когда сдавали железную дорогу, я была в декрете. Моя организация уехала дальше, на Север, а я осталась. После декрета я устроилась в СУ-3, которое строило посёлок Фестивальный. Его так назвали, потому что в 1985 году в Москве проходил Всемирный фестиваль молодёжи и студентов. Фестивальный – моё детище.  Строила я его до 1988 года, затем вновь ушла в декретный отпуск, а после декрета, 6 февраля 1996 года,  я вышла на работу уже в НГДУ «Дружбанефть», в маркшейдерско-геодезическую службу к главному маркшейдеру Беляеву Константину Васильевичу. Беляев меня принял очень хорошо. Мы были все одного возраста. Всё решалось легко и просто. Коллектив очень дружный, все праздники маркшейдеры вместе отмечали. «Дедовщины» у нас нет, общаемся всегда все вместе, на равных. Сейчас мой начальник – Эбель Андрей Владимирович. Служба наша делится по регионам: Когалымский, Урайский и другие, а у Беляева – управление, он над всеми.

Работала я на «камералке», мы занимались рисованием горных отводов. Чтобы начать работу над объектом, нужно, чтобы  было право на пользование недрами. Участки получают специальный документ, горно-окладной акт на право бурения. Потом геологи дают информацию о запасах нефти на этом участке, как и где она залегает. Мы по этим запасам отбиваем контур, на этом контуре совместно с геологами рисуем кусты, потом разбиваем скважины. Считаем угол смещения, направление, округ и так далее. Раньше считали на калькуляторе, теперь на компьютере. Сейчас приборами вообще не пользуемся, а раньше – транспортир, линейка и измеритель, готовальни были. Рисовали всё вручную, тушью и пером на толстых ватманах с Гознака, лезвием бритвы снимали ошибки. 

Жили мы очень дружно, все национальности.  Было разное, но мы все  были одинаковые. Когалым жил тихо, спокойно. Мы жили спокойно. Денег получали достаточно, каждый год в отпуск ездили. 

Вот в 1990-х годах зарплаты не было, тяжело было с талонами. Потом раздали ваучеры, по одному на каждого члена семьи. В ваучеры мы не верили, обменяли их на акции «Лукойла». Эти акции лежали долго и мы не знали, что с ними дальше делать, а через 5 лет пошли первые дивиденды.  На них потом квартиру купили «на земле».
 
В 2000-х годах город стал преображаться. Так и должно быть. Кто в первый год не уехал, тот останется надолго. Когалым – это благодатное место. Здесь чисто, красиво. Здесь – дом.