ЦИКЛ ИНФОРМАЦИОННЫХ МАТЕРИАЛОВ О ГОСУДАРСТВЕННОМ АКАДЕМИЧЕСКОМ БОЛЬШОМ ТЕАТРЕ РОССИИ ЧАСТЬ II

Продолжение цикла публикаций в честь 250-летия Государственного академического Большого театра России.

ЧАСТЬ II - История создания Государственного академического Большого театра России

6 января 1825 г. состоялось торжественное открытие нового Петровского театра — куда большего, чем утраченный старый, и потому названного Большим Петровским. Исполнялись написанный специально по случаю пролог «Торжество муз» в стихах (М. Дмитриева), с хорами и танцами на музыку А. Алябьева, А. Верстовского и Ф. Шольца, а также балет «Сандрильона» поставленный приглашенной из Франции танцовщицей и балетмейстером Ф.В. Гюллень-Сор на музыку ее мужа Ф. Сора. Музы торжествовали над пожаром, уничтожившим старое здание театра, и, предводительствуемые Гением России, роль которого исполнял двадцатипятилетний Павел Мочалов, возрождали из пепла новый храм искусства. И хотя театр был действительно очень большим, вместить всех желающих он не мог. Подчеркивая важность момента и снисходя к переживаниям страждущих, триумфальное представление целиком повторили на следующий день.

Новый театр, превзошедший величиной даже столичный, петербургский Большой каменный театр, отличался монументальным величием, соразмерностью пропорций, гармонией архитектурных форм и богатством внутреннего убранства. Он оказался очень удобным: в здании имелись галереи для прохода зрителей, лестницы, ведущие на ярусы, угловые и боковые залы для отдыха и поместительные гардеробные. Огромный зрительный зал вмещал свыше двух тысяч человек. Оркестровая яма была углублена. На время маскарадов пол партера поднимали до уровня авансцены, оркестровую яму закрывали специальными щитами, — и получался прекрасный «танцпол».

В 1842 г. московские театры были вновь отданы в подчинение общей Дирекции императорских театров. Директором тогда был А. Гедеонов, а управляющим Московской театральной конторой назначили знаменитого композитора А. Верстовского. Годы, когда он был «у власти» (1842–59), получили наименование «эпохи Верстовского».

И хотя на сцене Большого Петровского театра продолжали ставить драматические спектакли, однако все большее место в его репертуаре стали занимать оперы и балеты. Ставились произведения Доницетти, Россини, Мейербера, молодого Верди, из русских композиторов — и Верстовского, и Глинки (в 1842г. состоялась московская премьера «Жизни за царя», в 1846 г. — оперы «Руслан и Людмила»).

Здание Большого Петровского театра просуществовало почти 30 лет. Но и его постигла все та же печальная участь: 11 марта 1853 в театре вспыхнул пожар, который продолжался три дня и уничтожил все, что мог. Сгорели театральные машины, костюмы, музыкальные инструменты, ноты, декорации... Почти полностью было уничтожено и само здание, от которого остались только обгорелые каменные стены и колонны портика.

В конкурсе на восстановление театра приняли участие три видных российских архитектора. Выиграл его профессор Петербургской Академии художеств, главный архитектор императорских театров Альберт Кавос. Он и специализировался в основном на театральных зданиях, прекрасно разбирался в театральной технологии и в проектировании многоярусных театров со сценой-коробкой и с итальянскими и французскими типами лож.

Восстановительные работы продвигались стремительно. В мае 1855 г. была закончена разборка руин и началась реконструкция здания. А в августе 1856 г. оно уже распахнуло свои двери для публики. Подобная скорость объяснялась тем, что строительство необходимо было завершить к торжествам по случаю коронации императора Александра II. Большой театр, практически выстроенный заново и с весьма значительными изменениями по сравнению с прежним зданием, открылся 20 августа 1856 оперой «Пуритане» В. Беллини.

Общая высота здания увеличилась почти на четыре метра. Несмотря на то, что сохранились портики с колоннами Бове, облик главного фасада довольно сильно видоизменился. Появился второй фронтон. Конная тройка Аполлона была заменена квадригой, отлитой из бронзы. На внутреннем поле фронтона появился алебастровый барельеф, представляющий собой летящих гениев с лирой. Изменились фриз и капители колонн. Над входами боковых фасадов были установлены наклонные козырьки на чугунных столбах.

Но главное внимание театральный архитектор, разумеется, уделил зрительному залу и сценической части. Во второй половине XIX века Большой театр считался одним из лучших в мире по своим акустическим свойствам. И этим он был обязан мастерству Альберта Кавоса, спроектировавшего зрительный зал как огромный музыкальный инструмент. Деревянные панели из резонансной ели пошли на отделку стен, вместо железного потолка был сделан деревянный, и живописный плафон был сложен из деревянных щитов — в этом зале все работало на акустику. Даже декор лож, выполненный из папье-маше. Ради улучшения акустики зала Кавос к тому же засыпал помещения под амфитеатром, где был размещен гардероб, а вешалки перенес на уровень партера.

Значительно расширилось пространство зрительного зала, что позволило сделать аванложи — маленькие гостиные, обставленные для приема визитеров из партера или лож, расположенных по соседству. Шестиярусный зал вмещал почти 2300 зрителей. С обеих сторон возле сцены располагались литерные ложи, предназначавшиеся для царской фамилии, министерства двора и дирекции театра. Парадная царская ложа, немного выступающая в зал, стала его центром, противоположным сцене. Барьер Царской ложи поддерживали консоли в виде согнутых атлантов. Малиново-золотое великолепие поражало всех, кто входил в этот зал, — как в первые годы существования Большого театра, так и десятилетия спустя.

«Я постарался украсить зрительный зал как можно более пышно и в то же время по возможности легко, во вкусе ренессанса, смешанном с византийским стилем. Белый цвет, усыпанный золотом, ярко-малиновые драпировки внутренних лож, различные на каждом этаже штукатурные арабески и основной эффект зрительного зала — большая люстра из трех рядов светильников и украшенных хрусталем канделябров — все это заслужило всеобщее одобрение».
Альберт Кавос

Продолжение следует...